Говоря о машинной выделке монет, нельзя упомянуть и о том, что во времена регентства царевны Софьи, правившей от лица младших братьев – Ивана и Петра, была предпринято производство монет в пограничном с Польшей городе Севске на вновь присоединенных землях, где до этого ходила исключительно польско-литовская монета из низкопробного серебра. Теперь изготавливалась такая же по размеру и весу монета, но с русским двуглавым орлом – так называемый «севский чех». Севские чехи тиснились способом вальцверка, то есть полосы серебра прокатывались между вальцов машины. На вальцах было нанесено штемпельное изображение монеты – сразу аверса и реверса. Выдавленные таким образом круглые заготовки с рисунком на аверсе и реверсе потом вырубались из полосы, а остатки серебра шли в повторную переплавку.
В России же продолжалась ручная чеканка копеек, похудевших до 0,4 гр - с такой монетой и вступил на трон будущий царь-реформатор и первый император Российской империи Петр Алексеевич. Часто даже в исторических источниках пишут, что Петр был воодушевлён на чеканку монеты в нескольких металлах и нескольких номиналах после посещения им Европы в ходе Великого Посольства. Особенно его-де поразил лондонский монетный двор, где он встречался с его управляющим – великим физиком Исааком Ньютоном. И то и другое является вымыслом. Для того, чтобы понять отставание России в монетном деле, вовсе не обязательно было покидать Россию: иностранных монет различных номиналов в казне было в избытке. С сэром Айзеком Петр тоже вряд ли встречался – в это время Ньютон читал лекции в Кембридже и встречаться с молодым человеком из дикой Московии (а Петр и его сподвижники вели себя в Лондоне настоящими дикарями, разгромив поместье, предоставленное им для постоя) не разбиравшимся в науках, у Ньютона просто не было времени. Петр все же монетный двор посетил, видимо, было кому его показать царю, и был впечатлён машинным производством.
Как князю Прозоровскому удалось избежать нового «медного бунта»
Утверждать, что Петр – «это наше все», что он лично все придумал и сам сделал, не совсем верно: у него были достойные предшественники и дельные сподвижники, в том числе и в монетном деле. Что касается монетной реформы – то без князя Петра Ивановича Прозоровского она просто бы не состоялась. В финансовые дела Петр по молодости не вникал – ему было важно, чтобы были деньги на его задумки, поэтому он целиком и полностью полагался на главу Большой казны – князя Прозоровского. Петр Иванович Прозоровский царем Алексеем Михайловичем был назначен воспитателем – «дядькой» молодых царевичей Ивана и Петра. Еще тогда князь Прозоровский ведал казначейскими делами и проявил себя рачительным и честным администратором. Благодаря ему Алексей Михайлович накопил огромный запас серебра, обеспечив первые пятнадцать лет реформ сына. Накопление денег происходило и при брате Петра – царе Федоре Алексеевиче, который недолго правил, но именно им были заложены многие реформы, которые потом приписали Петру. В 1695 г. князь Прозоровский, как глава Приказа Большой казны, начал строительство нового монетного двора на территории Китай-города (его потом назовут «Китайгородским», «Красным» или «Серебряным»). Монетный двор получился достаточно современным, со своими плавильнями и кузнями, плащильным участком, где готовились заготовки для чеканки и с просторными палатами, где работали мастера-чеканщики. С введением в строй нового двора выпуск серебряных копеек возрос вдвое, но их все равно не хватало для удовлетворения потребностей торговли и оборота. Купцам требовались крупные денежные номиналы в звонкой монете, а населению – разменная монета.
В то время как Петр находился в Европе, князь Прозоровский управлял всеми финансами в стране: Петр требует прислать 80 000 ефимков и 40 000 золотых в Амстердам для найма иностранных специалистов и закупки вооружения – Прозоровский выполняет. Начинается строительство флота в Воронеже и подготовка сначала первого, а потом второго азовского похода – князь изыскивает необходимые средства. После разгрома под Нарвой, где 12-тысячная армия Карла XII обратила в бегство 40-тысячную русскую, которая потеряла знамена, артиллерию и обоз с припасами, а иностранные офицеры с удовольствием сдались в плен шведскому королю, Петр просит Прозоровского переплавить для производства монеты драгоценную посуду и утварь из Кремля – и тут князь выручает царя, быстро предоставляя необходимые средства для восстановления армии с нуля. Надо сказать, что в год «нарвской конфузии» чеканка серебряных чешуек достигла рекордной суммы – более 2 миллионов рублей. Откуда взялось сырьё? Неужели все переплавили? Дело в том, что в 1698 г царским указом вес копейки был снижен до 0,28 г и теперь из фунта серебра ее выходило почти на почти на 40% больше. Увеличилась доля конфиската церковной утвари, иностранные купцы платили существенные таможенные пошлины.
В роде Прозоровских передавался такой апокриф, часто упоминаемый в литературе: когда Петр пожалел, что отдал приказ о переплавке всего дворцового серебра в монету и посетовал, что теперь и серебряной посуды нет для приемов и ассамблей, Прозоровский повел царя в секретное хранилище, куда только он мог войти, и показал огромное количество мешков с серебром – талерами и старыми полновесными «чешуйками», что завещал сберечь еще отец и брат Петра. Петр расцеловал князя и, показав на несколько мешков, сказал: «бери в награду за верную службу». Прозоровский ответил, что денег ему не надо, если бы он захотел, то все и так было бы его. Было это так или нет – документально не известно. Но факт остается фактом – отец и брат царя обеспечили его деньгами на полтора десятка лет реформ, а князь Прозоровский сберег и увеличил эти средства и, благодаря Петру Ивановичу, мы сейчас можем любоваться древней серебряной посудой, кубками и братинами в Оружейной палате.
Некоторые думают, что чеканка новых монет происходила сразу во всех номиналах: крупных – рублях и полтинах и разменной монеты в серебре и меди. Нет, до 1718 года два монетных двора Китайгородский и Кадашевский, в основном, чеканили старые проволочные чешуйки.
Новые деньги Петра I
Новая монетная реформа проходила медленно и осторожно. Князь Прозоровский помнил медный бунт, недаром он был женат на дочери того самого боярина Ртищева, «отца» монетной реформы царя Алексея Михайловича. Построили специальный монетный двор с машинами для выделки монеты – Набережный двор на территории Кремля. Первыми монетами новой машинной чеканки стали самые мелкие: полушка и денга. В 1700 году, в первый год новой машинной выделки монеты для массовых нужд, изготавливалась и полуполушка – 1/8 копейки (если у вас есть эта монетка – вам крупно повезло: в хорошем состоянии она стоит не менее миллиона рублей). Новые монеты были круглой формы, с двуглавым орлом на аверсе и обозначением номинала на реверсе. О введении новой монеты объявили царским указом от 11 марта. В нем говорилось, что новые монеты «тисненые», а не «литые или кованые» и запрещалось хождение «сеченых» - то есть, разрезанных, копеек, «кожаных и иных жеребьев». Населению всячески внушалось, что новая медная монета введена для облегчения розничной торговли, с тем, чтобы не делить и так уже совсем мелкую серебряную копейку.
Монеты первого года больше и тяжелее – выбранная монетная стопа составляла 12 рублей 80 копеек из пуда меди. В следующем году её повысили до 15 рублей 44 копеек, и монетки стали полегче. Учитывая стоимость меди около 8 рублей за пуд и издержки на производство, государство вовсе не получало такую сверхприбыль, как было во время денежной реформы Алексея Михайловича, закончившейся «медным бунтом». Новые монеты Петра были красивые, только что выйдя из-под пресса, еще без патины. Денги и полушки блестели как золотые. Идеально круглые, с государственным орлом и титулом Государя монеты производили благоприятное впечатление – настоящие государственные деньги. В отличие от неказистых медных копеек Алексея Михайловича, они были увесистые - цена меди, содержавшейся в двух денгах в переводе на серебро почти соответствовала крошечной серебряной копейке весом 0,28 гр. Поэтому население охотно принимало эти монеты и доверяло им, вот только выпуск в первые 4 года был незначительный – около 10 тысяч рублей в год. Но первый шаг монетной реформы получился удачным. Ни о каком «медном бунте» не было и речи: население восприняло новую монету, как дополнительный и удобный размен существующих серебряных «чешуек». В 1701 году у ведомства Прозоровского – приказа Большой казны появляется независимый от него конкурент – вновь построенный монетный двор в Хамовной слободе, состоящий в ведомстве Адмиралтейского (Морского) Приказа под руководством генерал-адмирала Федора Алексеевича Головина. Этот монетный двор вместе с выпуском «проволочной» копейки начинает выпуск крупной серебряной монеты машинной выделки – рубля и полтины, а также разменной монеты - гривенника и десяти денег (5 копеек). Однако, общая сумма выпуска монет новой машинной чеканки оставалась незначительной: всего лишь около тысячи рублей в год. На этом же монетном дворе впервые с времени Василия Шуйского, пытавшегося чеканить золотые копейки для обращения, а не для наград, начали выделку золотой монеты из покупного китайского золота. О введении в 1704 г основного медного номинала – копейки и связанных с этим событиях мы поговорим в следующем очерке.
Автор: Подшивалов А.А.
