Средневековая рыцарская конница господствовала на полях сражений, и не было в Европе силы, способной смести ее ряды. Но все изменил роковой для феодализма XVI век. Некогда примитивные артиллерийские орудия отныне превратились из сомнительных диковин в грозные боевые единицы. Особую опасность для закованных в латы всадников представляло ручное огнестрельное оружие, способное пробивать закалённые доспехи. На волне этих новшеств, в средневековой Германии появилось новое военное сословие, именуемое ландскнехтами. Наемники, набранные из низов общества, быстро снискали славу отчаянных воинов, готовых служить заказчику за звонкую монету. Прежде всего, к их услугам прибегал император, которому временами сильно докучали строптивые вассалы и воинственные соседи. Именно поэтому наемных пехотинцев именовали ландскнехтами: в дословном переводе с немецкого языка это означает «слуга страны». За верную службу те имели на землях империи массу привилегий. Например, право носить яркие и вычурные одежды, что не одобрялось для иных простолюдинов.
В отрядах наемников отнюдь не царила анархия. Во главе каждого из них обычно стоял капитан, подыскивавший выгодные заказы для компании. Подобное занятие не считалось чем-то зазорным, и зачастую предводителями ландскнехтов становились дворяне. Правда, среди них встречались нечистые на руку командиры, искавшие любые способы вытянуть из заказчика больше денег. И хорошо, если они делились неправедно нажитым со своими воинами, ведь скрывать такое от вооруженной до зубов толпы, привычной к душегубству, было весьма рискованным занятием. Случалось, что капитанов убивали их же разъяренные солдаты. Глава корпорации тоже имел право вершить суд над провинившимися ландскнехтами. Наказание следовало, смотря по серьезности проступка. За драку без оружия в руках можно было отделаться палками, а вот за бегство из сражения или за кражу трофеев предводитель вешал ослушника с одобрения общества. По закону войны ландскнехт имел право взять себе в обход товарищей только оружие и личные вещи убитого им врага, исключая деньги, которые шли в общую кассу отряда. Монеты могли попасться самые разные, например серебряный грош из австрийских земель некогда входивших в Священную Римскую империю. Он выполнен в приличном для XVI столетия качестве. Лицевую сторону украшает профиль местного эрцгерцога Фердинанда, еще не успевшего занять трон германского императора. Описание его длинного титула занимает легенды обеих сторон. На обороте отчеканен геральдический орел со щитом, условно содержащим австрийские гербовые цвета (красный и белый).
Австрийский грош
- Металл: серебро;
- Масса: 2.18 г;
- Год чеканки: 1550.
В мошне ландскнехта вполне могли побывать и серебряные 3 крейцера из Эльзаса. Эта монета наглядно показывает правило, по которому местная символика германских земель изображалась на лицевой стороне, тогда как имперский двуглавый орел скромно ютится на обороте. Аверс украшен геральдикой Эльзаса. Номинал указан в весьма необычном месте: цифру «3» обнаружим на груди орла Священной Римской империи.
Три крейцера из Эльзаса
- Металл: серебро;
- Масса: 1.65 г;
- Год чеканки: 1601.
Немецкие наемники были универсальными пехотинцами. Среди них встречались отделения стрелков с аркебузами или же с более мощными фитильными мушкетами. Пистолеты с колесцовым замком могли себе позволить лишь офицеры, ведь такие образцы стоили в 5-6 раз дороже аркебузы из-за сложностей в изготовлении. Время от времени ещё использовались арбалеты, но архаичное оружие с трудом пробивало закалённые доспехи противника. Нередко ландскнехты брали в руки длинные пики, строились в баталию и наводили на врага ужас ощетинившимися, медленно идущими на него рядами. Если отряд был престижным, в первых рядах чаще стояли доппельзольдеры, лучшие солдаты, храбро воевавшие за двойное жалованье, и без того немалое. На случай ближнего боя у всякого наемника имелся меч на поясе. Иные предпочитали фламберг, но последний считался подлым оружием. Волнистый клинок наносил страшные раны с почти гарантированной гангреной, поэтому его обладателя обязательно ждала бы мучительная смерть, случись тому оказаться в руках противника.
В те далёкие времена и речи не шло о войсковом снабжении, поэтому ландскнехты вынуждены были сами добывать пропитание, нередко за счёт жителей земель, через которые пролегал путь отряда. Правда, не все наёмники испытывали настолько жестокую нужду. Среди солдат, живущих одним днём и спускавших заработанное на развлечения, встречались весьма рачительные люди, чье имущество занимало в обозе по несколько подвод. Но все они искали малейшую возможность заняться грабежом и мародерством. Случалось, что немецкие наемники брали города без приказа заказчика и даже вопреки его интересам, если тот не мог вовремя и щедро оплатить их услуги.
Дележ добычи виделся желанной прибавкой к доходу солдата. Капитан наемников должен был умело оценить все захваченное добро – от монет разных стран и эпох до конской упряжи. Затем предводитель искал лучшую цену, которую предлагали за трофеи местные купцы. После продажи вырученная сумма поровну делилась между воинами, исключая офицерские и сержантские доли – те были куда значительнее.
Германские ландскнехты традиционно дурно относились к швейцарским наёмникам, часто отбивавшим у них хлеб. К тому же, во времена Реформации многие горцы обратились в протестантов, а их немецкие соседи в основном остались в католической вере, что окончательно их перессорило. Битвы, в которых случалось участвовать швейцарским пикинерам и ландскнехтам, отличались запредельной жестокостью, в том числе к пленным и раненым. Стороны придерживались так называемой «плохой войны»: мучительно умерщвляли противника, даже если за него можно было бы взять неплохой выкуп. Но всем этим воинам суждено было стать частью прошлого в XVII веке, когда им на смену пришли регулярные армии европейских монархов. Легендарные наемники эпохи Возрождения оказались бессильны бороться с плотным огнем линейной пехоты, вооруженной мушкетами новых образцов.
