Философы любят порассуждать о роли личности в истории. Что случилось бы, не соверши какое-нибудь важное деяние тот или иной конкретный самодержец, полководец или премьер-министр? И здесь сразу называют Юлия Цезаря, Александра Македонского и Наполеона. Но разве менее важна роль учёных или изобретателей? Тогда начинаются долгие размышления, каким бы стал наш мир, не появись в нём Эдисон, Галилей, Ньютон или Эйнштейн. А ведь в различных областях искусства тоже были знаковые личности, изменившие ход его развития. Относительно средневекового изобразительного искусства часто звучит имя Донателло. Посмотрим, как его скульптура «Давид» заложила новые каноны для тех, кто шёл следом.
Жизнь и творчество Донателло
Донато ди Никколо ди Бетто ди Барди, получивший прозвище Донателло, родился в 1386 году во Флоренции. Его отец Никколо ди Бетто Барди зарабатывал на жизнь ремеслом чесальщика шерсти. После смерти отца мальчика пристроили на обучение. Вероятно, его первым учителем стал ювелир, но после мальчика приютили в художественной мастерской. Неизвестно, получил бы мир столь великого скульптора, если бы не знакомство Донателло с Филиппо Брунеллески, которого считают одной из центральных фигур флорентийского искусства первой половины 15-го столетия. Вместе они в начале нового века уезжают в Рим, чтобы знакомиться с искусством ушедших эпох. Можно было бы говорить о дружбе до конца жизни, если бы не серьёзная размолвка в 1430-х гг. Поездка в Рим сформировала художественное восприятие Донателло, но не перечеркнула его самобытность: в многочисленных скульптурах не найти ни одной, о которой можно было бы сказать, что она скопирована с античной. На начальном этапе творчества сотрудничество с Брунеллески сильно продвинуло молодого скульптора, так как его другу постоянно давали заказы, к выполнению которых привлекался и Донателло. Считается, что на путь самостоятельного развития Донателло встал с 1410 года. Мастерство скульптора растёт, география заказов значительно расширяется. Работы Донателло можно отыскать в Пизе, Сиене, Прато, Падуе, Ферраре, Модене. Даже Венеция и Рим стали городами, охваченными деятельностью основоположника ренессансной скульптуры.
В период расцвета Донателло совершенен как в малых формах, так и в больших (включая архитектурные оформления). Из малых можно назвать бронзовый рельеф «Chellini Madonna» с изображением Девы Марии и ребенка. Эту плакетку диаметром 28,5 сантиметра, которой скульптор оплатил услуги врача, отчеканили на реверсе золотой кроны острова Мэн. В качестве примера больших форм монументально смотрятся рельефы кафедры собора в Прато, которые Донателло создавал совместно с Микелоццо, и рельеф кантории флорентийского Собора. Среди других наиболее известных можно отметить следующие работы Донателло:
- Распятие флорентийской церкви Санта-Кроче;
- Иоанн Евангелист;
- Святой Георгий;
- Благовещение Кавальканти;
- Юдифь и Олоферн;
- Иоанн Креститель;
- Кающаяся Мария Магдалина.
Донателло, медаль, ЛМД (1988 г.)
Знатоки скульптуры хорошо знакомы с работами Донателло, но почти ничего не знают о том, какими человеческими качествами он был наделён. Отмечают лишь его равнодушие к деньгам, передавая из поколения в поколение историю о корзинке в мастерской, куда творец складывал монеты, позволяя ученикам безвозмездно ими пользоваться. Искусствоведы считают, что характер Донателло достаточно хорошо отражён шуточной стихотворной эпиграммой Брунеллески, которую можно перевести так: «Скажи мне, Донато, положа руку на сердце, / Кто из льстецов тебе милее, / Тот ли, кто трубит изо всех сил, / Или тот, кто еще сильнее бьет в литавры? / Но ты, столь гордый / Множеством своих побед, / Вели болтунам умолкнуть / И спокойно твори. / Тогда ты соберешь пригоршнями / Самые ценные похвалы, / Ибо, делая то, в чем твое призвание, / Для блага своего будешь ты творить». Правда, они же говорят и о том, что этими словами автор эпиграммы намекал, что Донателло не следует соваться в архитектуру. Ведь между двумя творцами тогда возникли серьёзные разногласия по оформлению дверей из бронзы в Старой сакристии флорентийской базилики Святого Лаврентия.
Не меньшую славу, чем Фальконе, подаривший Санкт-Петербургу «Медного всадника», снискал Донателло, создав конную статую, установленную в Падуе на площади Пьяцца дель Санто. Именно эту работу выбрал для оборота настольной медали из томпака, выпущенной Ленинградским монетным двором в 1988 году, медальер М.А. Шмаков. На творении Донателло запечатлён кондотьер Эразмо да Нарни по прозванию «Гаттамелата». Сам Гаттамелата захоронен в Базилике дель Санто, над оформлением главного алтаря которой Донателло работал около десяти лет. Поэтому конная статуя является не надгробием, а кенотафом (символической могилой). Памятник отличает большое портретное сходство. Расположение его в стороне от главного фасада храма превратило конную статую в первый отдельно стоящий монумент на свободном пространстве городской площади, что (как утверждают искусствоведы) стало принципиально новым этапом в деле создания подобных скульптур. Влияние «Гаттамелаты» можно проследить в ещё одном памятнике Санкт-Петербурга, связанным с Петром Великим. Здесь речь идёт о работе Растрелли.
500 лир 1986 года "600 лет со дня рождения Донателло" (серебро)
Но наш обзор посвящён одному из самых знаменитых творений мастера – бронзовой скульптуре юноши Давида, согласно библейским сказаниям сразившего великана Голиафа. Статуя неразрывно связана с Флоренцией, перемещаясь из одного знакового здания этого города в другое. Её довелось находиться во дворце Козимо Медичи, в галерее Уффици и в Палаццо Веккьо. Сейчас её можно увидеть в экспозиции Национального музея Барджелло.
Миф о Давиде и Голиафе
Противостояние Давида и Голиафа, где хрупкий и безоружный юноша сумел легко одержать верх над могучим противником с серьёзным вооружением, уже много веков на слуху в качестве примера триумфа недооценённого соперника. Противостояние израильтян и претендующих на их земли филистимлян должна была разрешить схватка двух воинов. Филистимляне выставили облачённого в доспехи великана Голиафа, в чьём распоряжении были меч и копьё, а также оруженосец, прикрывающий бойца большим щитом. Израильтяне не смогли найти в своих рядах способного биться с Голиафом. Казалось бы, исход битвы решён, ещё не начавшись, но сразиться вызвался пастушок Давид, в это время принёсший братьям обед. Давид пояснил, что ему уже довелось побеждать и львов, и медведей, собиравшихся напасть на стадо. Поэтому он отказался и от доспехов, и от тяжелого вооружения, прихватив лишь привычную пращу.
Серебряная монета Палау
Голиаф не мог поверить, что сражаться с ним идёт хрупкий юноша. «Что ты идёшь на меня с палками и камнями? – спросил он Давида. – Разве я собака?» Ответом Давида было: «Ты идёшь против меня с мечом и копьём и щитом, а я иду против тебя во имя Господа Саваофа, Бога воинств Израильских, которые ты поносил; ныне предаст тебя Господь в руку мою, и я убью тебя, и сниму с тебя голову твою…» Голиаф планировал, что его враг будет тяжёлым пехотинцем, у которого в ближнем бою против могучего великана в броне не было никаких шансов. Но Давид в разбеге вложил камень в пращу, раскрутил её и запустил снаряд, угодивший в лоб Голиафа – единственное место, не защищённое доспехами. После он подбежал к упавшему замертво Голиафу и мечом противника обезглавил его.
С этого момента началось изгнание филистимлян с иудейских земель, а Давид впоследствии стал царём народа Израиля. Сама победа постепенно обрела большое количество различных смысловых слоёв (к примеру, есть обоснование, почему Давид взял на битву именно пять камней для пращи). Но главным смыслом стала победа того «у кого не было возможности победить» над тем «у кого не было шанса проиграть». Сюжет нашёл многочисленные воплощения не только в искусстве, но и в психологии (например, книга Малкольма Гладуэлла «Давид и Голиаф. Как аутсайдеры побеждают фаворитов»).
Давид Донателло
Изображение Давида, но не в бронзе, а в мраморе, пока остаётся самым ранним произведением Донателло, которое сохранилось до нашего времени. Создание мраморного Давида датируют 1408-1409 гг. Скульптура юноши предположительно должна была украсить контрфорс флорентийского собора. Однако большое расстояние до зрителя при столь незначительном размере статуи не давало возможности не только увидеть её красоту, но даже понять, кто же это такой. Поэтому Давида через несколько лет передали в Палаццо Веккьо, где Донателло внёс некоторую корректировку (в частности, свиток в руке заменила праща). Скульптура несла посыл «Тем, кто храбро сражается за родину, боги даруют помощь даже против самых страшных противников» и олицетворяла независимость Флоренции (Флорентийская республика просуществовала до 1532 года). Символику можно отыскать в различных деталях статуи. К примеру, венок листьев амаранта на голове мальчика ещё в античные времена служил эмблемой неувядаемой славы храбрых. Несмотря на то, что статуя является традиционной для треченто (период проторенессанса в Италии), искусствоведы отмечают новаторский подход скульптура применением контрапоста (правое плечо и нога выдвинуты вперёд, голова развёрнута, левая нога отставлена) и эффектным обрамлением обнажённой левой ноги ниспадающими складками одежды. «Давид не только сокрушил Голиафа. Он освободил от векового рабства скульптуру, - утверждает искусствовед А.К. Дживелегов. - Теперь она более не служанка архитектуры: перед ней открылся широкий свободный путь». От этого Давида уже всего один шаг к изображению евангелиста Иоанна, которую скульптор делал для фасада того же флорентийского собора (1412-1416 гг.). Это, по мнению некоторых искусствоведов, первая подлинно ренессансная скульптура.
Историки пока не выяснили, кто делал заказ Донателло на его самое известное воплощение библейского героя. По утверждению Вазари, им был Козимо Медичи, так как в конце 1460-х гг. бронзовый Давид красовался на колонне в центре его дворцового двора. Неведом и период, когда создавалась знаменитая скульптура. Считается, что Донателло сотворил её между 1430 и 1440 гг. (однако ряд историков сужают этот временной отрезок до 1430-1432 гг.). Статуя не выглядит застывшей (отсутствуют спокойные вертикальные плоскости). Юный герой словно на мгновение прервал незаконченное движение, что скульптор мастерски передал разворотом. Этот Давид призван не покоиться в нише, а восхищать с любой точки обзора, предлагая зрителю обойти вокруг бронзовой фигуры. Поза победителя свободна и естественна. Тем не менее, в облике чувствуется не ликование от неожиданного исхода битвы, а смущение и скромность – черты, сопутствующие героям народных мифов и сказаний. Хрупкость Давида словно подчёркивает его минимальный шанс на победу, контрастируя с громадной отрубленной головой противника.
Как и в прежней работе, юный герой попирает голову побежденного им Голиафа. Однако здесь в его руке изъятый у великана меч, которым и была отрублена голова. Но лезвие изогнуто и не выглядит грозным, а скорее схоже с вьющейся лентой, придающей бронзовому мальчику неустойчивость, словно подсказывая, что не меч был главным орудием в этой схватке. Левая рука, подпирающая бок, сжимает камень от пращи, решивший исход сражения. Интересны интерпретации сюжета на шлеме Голиафа, где крылатые младенцы тянут колесницу. По мнению некоторых искусствоведов, изображённая здесь же пара сосудов с вином вкупе с усталостью младенцев, символизирует поверженную языческую гордыню, оказавшуюся бессильной перед христианским смирением, запечатлённым обликом Давида. На несохранившемся постаменте имелась надпись: «Побеждает тот, кто сражается за отечество. Господь сокрушает гнев могущественного врага. Мальчик одолел страшного тирана. Торжествуйте, граждане!»
В чём же заключается подвиг самого Донателло? В том, что перед нами первое средневековое изображение свободно стоящей обнажённой фигуры. До этого такие фигуры создавали лишь в эпоху античности. А после почти тысячелетие нагая натура покинула искусство как нечто недопустимое и греховное. Исключение делали разве что для Адама и Евы, изображая искушение яблоком или изгнание из рая. Но в их образах, созданных в тот период, вся чувственность была исключена. А вслед за Донателло целая плеяда скульпторов сделала цветущую и мускулистую обнаженную натуру неотъемлемой частью нового гуманистического искусства. Кроме того, будущего царя народа Израиля другие скульпторы ни до, ни после не преподносили в образе хрупкого подростка. Да и сам Донателло более не повторял столь смелый эксперимент. Сколько-нибудь приближенной к «Давиду» можно считать разве что статую «Атис Аморино» (полуобнажённый малыш, полный торжествующего веселья). Однако Донателло распахнул ранее запертую дверь, через порог которой впоследствии переступили Микеланджело, Верроккьо и другие.
2 евро 2016 года, Италия
Единственным предметом гардероба юноши можно счесть войлочную пастушью шляпу, подчёркивающую простоту героя и контрастирующую с громадным шлемом Голиафа. Симпатичное лицо, обрамлённое ниспадающими на плечи длинными волосами и полуприкрытое шляпой, стало своеобразным символом обновления средневековой скульптуры. Поэтому на европейских монетах XXI века изображают именно этот узнаваемый символ. На итальянской монете в честь 550-летия смерти скульптора художница Claudia Momoni решила изобразить голову Давида в профиль (миниатюрные инициалы художницы «C.M.» отчеканены за последней буквой имени DONATELLO).
2 евро 2016 года, Сан-Марино
А на монете к той же дате, выпущенной Сан-Марино, художник Matt Bonaccorsi показал голову скульптуры в пол-оборота (миниатюрные инициалы «М.В.» мы найдём под памятными датами). На ней ярче выражен растительный узор, обвивающий пастушескую шляпу (монументальный лавровый венок Донателло разместил в подножии статуи). Шероховатый фон вставки словно подчёркивает гладкую поверхность бронзы. По мнению искусствоведов, именно бронза, играя сотнями бликов музейного освещения, даёт почувствовать зрителю пространственный характер композиции.
В музеях Ватикана хранится роспись, изображающая сумрачный зал с уходящим вдаль коридором. На полу валяется разбитая статуя древнего языческого бога. За осколками из белого мрамора возвышается вдали скульптура распятия, от которой словно исходит спокойный золотой свет. Так художник символически показал крушение язычества и приход ему на смену христианства. Образно можно сказать, что Донателло созданием «Давида» тоже разбил каноны прежнего искусства и поднял то на новый, ранее неизведанный уровень.
