В конце XIX - начале XX века Одесса представляла собой крупнейший промышленный, торговый и культурный центр Российской империи. «Южная столица», «Жемчужина у моря», «Южная Пальмира» (по аналогии с Петербургом – «Северной Пальмирой»), «Южное окно империи в Европу и на Ближний Восток» - именно так называли город, ставший вторым по величине портом России после северной столицы. В достаточной степени такому положению вещей поспособствовал режим порто-франко (зона беспошлинной торговли), введенный еще в 1819 году легендарным градоначальником Одессы графом Ланжероном. Город сразу же заполонили товары со всего мира, которые выгружались и сбывались тут же на месте, не облагаясь пошлиной. И даже после отмены порто-франко в 1859 году Одесса продолжала оставаться эдакой «свободной гаванью», пристанищем для контрабандистов, революционеров и дельцов всех мастей.
Февральские события 1917 года в Петрограде и отречение от престола Николая II одесситы встретили положительно. О старой власти с сожалением вспоминали разве что шепотом на кухнях под звон посуды и всеобщее ликование за окном. Начались революционные преобразования: на заводах устанавливался 8-часовой рабочий день, стали создаваться отряды народной милиции, отменялась цензура, прокатилась череда арестов высокопоставленных царских чиновников, включая градоначальника Б. Пеликана и шефа полиции Гиршфельда вместе с заместителями. Даже знаменитый памятник Екатерине II накрыли тканевым чехлом, дабы, как говорилось тогда, не раздражать революционную общественность.
Далее в Одессе последовал период многовластия: городом одновременно управляли Общественный комитет при городской думе, так называемый Румчерод (ЦИК советов РУМынского фронта, ЧЕРноморского флота и ОДессы), Совет рабочих депутатов и другие Советы (солдатский, крестьянский и т.д.). Не мешкала и Центральная Рада в Киеве, которая тут же начала украинизацию многих армейских частей и создала в Одессе свое представительство – Украинскую Военную Раду. Несмотря на идеологические разногласия, все эти силы иногда даже заключали ситуативные союзы, особенно перед лицом общей угрозы, такой как, к примеру, Корниловский переворот в августе 1917 года. Ну а в остальное время не прочь были пострелять или покидать гранаты друг в друга, что часто случалось между гайдамаками и отрядами дружин. Масла в огонь подливала босота с Молдаванки или Пересыпи. Чего не было в дефиците тогда в Одессе, так это оружия, а налеты и грабежи стали обыденным, плевым делом.
Нехватка денег
Особой нищеты и голода в период между двумя революциями в Одессе не чувствовалось. Некогда богатый и процветающий портовый город еще по инерции жил торговлей, работали предприятия, местные и иностранные коммерческие фирмы. Такого уж недостатка продовольствия, как в Петрограде и других городах империи, попавших в революционную турбулентность, одесситы не испытывали, хотя уровень жизни, конечно же, упал по сравнению с былыми царскими временами. Занимались в основном бартерным обменом, появилось такое понятие, как «мешочники» (так называли тех, кто приобретал продукты в окрестных деревнях и продавал горожанам в несколько раз дороже). Процветали проституция и кокаинизм. По рассказам свидетелей, кокаин тогда продавала любая аптека, а баловались «кошкой» (жаргонное название кокаина тех времен) практически все слои населения, начиная от офицеров, служащих разных чинов, артистов и заканчивая беспризорной шпаной. Не хватало только денег – простых напечатанных денег для взаиморасчета.
Недостаток наличности одесситы начали ощущать уже летом 1917 г., и ситуация все больше усугублялась. Начиная с декабря того же года население и вовсе было испугано новостью, что банки перестали выдавать вклады по причине отсутствия денег. Это вызвало панику и неразбериху в городе, в банках выстраивались огромные очереди. В этих условиях одесские власти и банкиры срочно обратились к руководству УНР в Киеве с просьбой разрешить эмиссию местных дензнаков. Такое разрешение одесситы получили, и уже на следующий день выпуск «Разменных билетов города Одессы» был утвержден. Банкноты должны были печататься на городских типографиях под руководством Одесской конторы Госбанка.
Первая эмиссия
Первую партию одесских денег напечатали тиражом в размере 5 млн. рублей. Разменные билеты не имели водяных знаков, зато были покрыты защитной пленкой по обеим сторонам банкноты. Деньги выпускались в гамме «романовской» эпохи: зеленые три рубля, пятирублёвка синего цвета, красные 10 рублей, а 25 и 50 рублей – зеленые с сероватым оттенком. На новых 3- и 5-рублевых билетах изображался двуглавый орел с расправленными крыльями, который словно готовится к взлету, неся в когтистых лапах свиток с гербом Одессы. Снизу возле орла изображено одно из самых знаменитых архитектурных сооружений города – здание купеческой биржи. Внизу справа – профиль бога торговли Меркурия, а на реверсе обеих банкнот – здание Одесской городской Думы с колоннами и надписи: «Подделка преследуется законом».
Одесские 5 рублей 1917 г.
Печатались деньги в нескольких типографиях. К примеру, купюры мелких номиналов (3, 5 и 10 рублей) чаще всего выпускала типография Южнорусского общества печатного дела, а «двадцатьпятки» и «пятидесятки» печатались на типографии Моисея Шпенцера. Кроме того, были и другие типографии, поэтому цвет банкнот, дошедших до нашего времени, может отличаться. Автором рисунка на одесских бонах был талантливый художник-гравер чешского происхождения Адамек. Ну и, конечно, говоря за Одессу, как тут не вспомнить о не менее талантливых мастерах-фальшивомонетчиках, которые, несмотря на все технические сложности, таки «имели шо сказать» на этот счет, а местные газеты только и успевали оповещать граждан о новых отличительных признаках подделок.
Одесские 25 рублей 1917 г.
К местным деньгам у одесситов было куда большее доверие, чем, к примеру, к украинским карбованцам или керенкам, которые в то время тоже имели хождение. Более того, одесские разменные билеты появились в массовом обращении Херсона и Николаева, а далее распространились даже на Харьковскую губернию. Доходило до того, что одесские деньги начали постепенно вытеснять украинскую державную валюту, и в этих условиях киевские власти были вынуждены в 1918 году ограничивать выпуск разменных билетов номиналом 25 и 50 рублей, постепенно уменьшая тиражи.
Разменные марки Одессы
Кроме петлюровских карбованцев в Одессе ходили также и украинские отрезные марки-«шаги» в качестве мелкой монеты. Но и здесь одесситы отличились, наладив выпуск собственных бумажных марок достоинством в 15, 20 и 50 копеек. Они представляли собой небольшие листки с зубчатыми краями, выполненные в нескольких цветах в зависимости от номинала. В художественном смысле оформление марок перекликалось с сюжетной основой рублевых банкнот: схожий орнамент, герб Одессы и двуглавый орел, но уже без скипетра, державы и короны. На реверсе – номинал в розетке и надписи: «Разменная марка г. Одессы», «Подделка преследуется законом». Рисунок выполнял украинский художник, иллюстратор Амвросий Ждаха.
Новая власть – новые деньги
За всю историю гражданской войны в Одессе сменилось более десятка властей и правительств. Бывали и анекдотические ситуации, когда город был поделен на несколько секторов, находящихся под юрисдикцией той или иной силы, а между ними пролегали границы в виде натянутого каната и часовых с двух сторон, перекидывающихся иногда парой словец, покуривая папироску. Каждая новая власть вводила свою валюту. С приходом немцев и австрийцев, например, к одесским билетам, гривнам и керенкам добавлялись еще марки, пфенниги и кроны. А чуть позже, когда город заняла Добровольческая армия Деникина, руководство ВСЮР открыло в Одессе отделение Экспедиции заготовления государственных бумаг, которое печатало деньги для Белого движения – так называемые «колокольчики». Кстати, с таким уже успехом в Одессе печатались и петлюровские 50 карбованцев.
