Русские мастера творили из глины и дерева наряду с посудой и другими бытовыми предметами ещё и диковинные игрушки, отражавшие детали обихода того времени, национальные узоры и орнаменты и даже тайные смыслы, понятные жителю той эпохи. По словам А.К. Чекалова, исследовавшего промыслы русского Севера: «Народное творчество – это сама природа, сказочный Феникс, возрождающийся, чтобы умереть. Это не примитивный реликт, а зеркальное отражение реальной жизни». Попробуем и мы погрузиться в тайны, которые скрывают старинные игрушки наших предков.
Глиняные свистульки и игрушки
Полые игрушки из глины, способные издавать свист, пришли в обиход от древних ритуалов. Шаманы, волхвы и колдуны, общающиеся с невидимыми высшими или низшими силами, использовали инструменты, издающие самые необычные звуки. Какими-то приманивали неведомых помощников. Другие, напротив, отпугивали, прогоняли злых духов прочь. Считалось, что определённые звуки могут призвать ветер, чтобы закрутить крылья мельниц, или пролить дождь на высохшие поля. Игрушки на Руси – это не только предмет для развлечений. Детям вручали глиняные свистульки в качестве оберега.
Самой знаменитой глиняной российской поделкой называют дымковскую игрушку, которой славилась заречная слобода Дымково близ Вятки, ныне вошедшая в территорию города Киров. Появление свистулечного промысла в тех местах неслучайно. Историки говорят о двух основных причинах популярности свистулек в том регионе. Первая связана с печальным Хлыновским побоищем. Когда Хлынов-град (прежнее название Вятки) осадили новгородцы, жители позвали на помощь дружину Великого Устюга. Но союзное войско, прибывшее ночью, было приняло за неприятеля и перебито. Поминки погибших союзников провели под пересвисты, что положило начало празднику свистопляски или свистуньи. По другой версии Свистунья – весёлый праздник на четвёртую субботу после Пасхи, когда народ радовался окончательному приходу тепла и приближению лета. Ожившую весной природу символизировали глиняные фигурки домашних и диких животных, раскрашенные яркими красками.
Искусствоведы делят старорусские игрушки в виде глиняных свистулек на три категории. Первые имеют внутреннюю полость, причём, чем значительнее её объём, тем ниже звук, издаваемый свистулькой. Звуки, издаваемые второй категорией, целиком зависят от конструкции свистка, который мастерят обособленно, а потом прилепляют к основной фигурке. Единым целым их делает общая окраска. Третья категория может быть обычной внутренне-полостной свистулькой, однако если в неё набрать немного воды, то свист становится переливчатым. За издаваемые трели такие водяные свистульки получили прозвище «соловей».
До появления устойчивого спроса выделка глиняных игрушек сопутствовала гончарному промыслу. Сам мастер часто занимался только изготовлением свистка, а лепить сопутствующую фигуру поручал жене или детям. На раннем этапе обычные глиняные фигурки раскупались на ярмарках не столь активно, как свистульки. Дети, получив игрушку, начинали искать отверстия для свиста и очень огорчались, если не могли их обнаружить. Уяснив запрос, мастера начали приспосабливать свистульки, встраивая их порой в самые неожиданные места. Яркие глиняные игрушки притягивали взор и помогали продавать обычные горшки, миски или корчаги.
Большую популярность также снискала жбанниковская глиняная игрушка (Нижегородские земли). Хотя она названа по имени деревни Жбанниково, лепила подобные свистульки вся округа. Для жбанниковской свистульки характерна треугольная форма и три точки опоры. Собственно, оформлением различалась лишь верхняя часть свистульки, показывая чудо-птицу или конного воина. «Игрушка не копирует свой зоологический прототип, а дает сказочно-фантастическое решение образа, в котором точность отдельных деталей не вызывает ощущения обыденного, а сказочность не уводит совсем из реальности, как в сказке о выдуманном и в то же время таком реальном коньке-горбунке», - писал о жбанниковской свистульке её исследователь Геннадий Блинов. Мастера стремились удивить свистульками, экспериментируя со звуком, и порой встраивали в одну свистульку целый оркестр. Отверстия для свиста можно было найти не только в хвостовой части, но и рогах. Жбанниковская глиняная игрушка обладает характерной окраской, включающую нанесение на однотонный фон россыпи цветных точек или узоров. Применяют для её оформления и узоры, которыми славится Хохлома, Семёнов и Полховский Майдан. Зачастую в росписи можно узнать городецкие мотивы. Такие жбанниковские свистульки иногда относят к городецкой игрушке, хотя они сделаны из глины, а не из дерева.
Разглядывая дымковскую или жбанниковскую игрушку, порой подумаешь, что это исконно русское творчество. Но теми же глиняными свистульками с самобытной росписью могут похвастаться гуцульские мастера, а выше показана глиняная фигурка всадника на лошади, сделанная в высокогорном дагестанском ауле Балхар. За этого всадника на аукционе, состоявшемся в январе 2021 года, заплатили 80 000 рублей. Интересно, что большинство балхарских игрушек сделаны женщинами. Когда-то производство представляло настоящий ритуал: глину месили ногами, исполняя народные песни. После лепки фигурки тщательно сушили и украшали узорчатой росписью с национальными мотивами.
Тряпичные и соломенные куклы
Древние куклы, которыми игрались деревенские малыши много веков назад, совершенно непохожи на их пластиковых сестричек, которых предпочитают дети нашего времени. Популярность их на протяжении долгого периода обеспечивалась простотой изготовления. Для создания куклы требовались обрывки ткани и наполнитель, которым часто выступала обычная зола. Если же за выделку бралась мастерица, то её куклу можно было подарить, настолько красиво смотрелась на ней одёжка и украшение.
Почему же древние куклы гладколицые? Что мешало нарисовать глаза, нос, рот? Оказывается, это связано с бытующими поверьями, что куклы только кажутся неживыми. Будь у куклы глаза, она бы высматривала всё, что творится в семействе. Окажись она в посторонних руках, нарисованный рот выболтал бы знающему человеку сокровенные тайны чужого рода. Для своих детей родители делали куклы из лоскутков ношеной одежды: считалось, что так передавалась детям семейная сила (традиционно в ношеную одежду заворачивали и новорожденных). Если же куклу готовили в подарок или на продажу, то на выделку шла покупная ткань. Мистическую силу передавали кукле, если её изначально мастерили в виде оберега от всяческих хворей, недугов и болезней (куклы, которые имеют прозвище «лихоманки» или «лихорадки»).
Искусствоведы выделяют в русской тряпичной кукле несколько видов, обусловленных местными традициями той или иной территории:
- столбушка или палочковая кукла (столбец, полено, чурка, щепка, лучина);
- крестушка (крестообразное основание, обмотанное тряпками);
- узелковая кукла, созданная из тряпок, завязанных узлами;
- набивная кукла (фигурный мешочек с наполнителем).
На северных землях преобладали палочковые куклы, в южных областях – набивные с большой головой, в центральных районах – набивные куклы, чьи части сшивались. Варианты набивки тоже имели смысловое наполнение. Кукольную голову заполняли счёсом женских волос, шерстью или обрезками меха домашних животных. Иногда в голове древней куклы прячется клубок. Он не только придавал голове нужную шарообразную форму, но как бы подталкивал играющую с куклой девочку к будущему рукоделию. Тело чаще всего заполняли тряпками или золой. Исследователи связывают последнюю с силами огня и духами идолов – каменных баб. Тот же кубок символически – это магический атрибут, с помощью которого богиня Мокошь, прядёт человеческую судьбу. Его же связывают со святой Параскевой Пятницей, которая покровительствует ткачеству и прядению.
Подготовка основы набивной куклы много времени не занимало. В лоскут ткани засыпалась зола. «Голова» получалась перевязкой, затем её смачивали водой. Когда «голова» подсыхала, её обтягивали белой тканью. Туловище-мешочек получали выворотным способом, а после туго набивали золой, подворачивали нижний конец и завязывали по талии ниткой. Если сомневались в прочности ткани, то задействовали второй слой, чтобы зола не высыпалась. А вот многослойное обряжение куклы – это уже кропотливый труд. Но в результате ребёнок получал нарядную белолицую красавицу.
Безликими оставались куклы из кудели и соломы. Соломенные куколки мастерили повсеместно, потому что материал был всегда под рукой и не требовал хитростей в обработке. Достаточно было перегнуть пучки соломы в нужных местах и перевязать нитками. На одёжку соломенной девице шли всё те же лоскутки. Часто в гардеробе соломенных кукол преобладает красный цвет или есть яркая деталь с оттенками красного. Ведь «красное» не только синонимично «красивому», но также несёт защитное (обережное) свойство.
Народные куклы обретают черты лица лишь ближе к концу 19-го столетия, когда окончательное превращается в игрушку – предмет развлечения. Кукле становятся необходимы яркие черты и нарочитая привлекательность. В одежде или лице таких куколок легко угадать их сословие или происхождение: платье и головной убор показывали гордую барыню, зажиточную горожанку или крестьянскую девушку, принарядившуюся для деревенского праздника. Первоначально лицо обрисовывали углём, но потом стали применять стойкие краски, вышивку или те же лоскутки. В зависимости от места производства черты лица могут принимать характерные отличия. Но некоторые мастера даже сейчас оставляют тряпичные или соломенные куклы безликими.
Деревянные игрушки
Резные игрушки проделали вместе с человечеством длинный многовековой путь. На момент создания статьи древнейшей игрушкой считается фигурка, вырезанная из кости мамонта. Её обнаружили на раскопках близ столицы Моравии (часть современной Чехии). Учёные оценили её возраст в 30 000 или даже 35 000 лет. Но это не означает, что игрушки не делали раньше. Просто эти находки у археологов пока впереди. Считают, что игрушки Древней Руси для детей (а не для совершения обрядов) начали делать из дерева в IX веке. Как и глиняные игрушки, часть деревянных поделок была тесно связана со звуками, отгоняющими злых духов: трещотки и те же свистульки. Однако вырезали и фигурки без полостей. Первые письменные упоминания об игрушечных промыслах датируются началом 15-го столетия.
Из числа народных промыслов, относящихся к игрушкам из дерева, наиболее известна Сергиево-Посадская (Загорская) игрушка. Именно в Сергиевом Посаде, начиная с XV века, зародилось мастерство резных игрушек, которые после раскраски привозили на Сергиево-Посадское торжище. Казалось бы, игрушки – дело, сугубо мирское, но даже в Троице-Сергиевой лавре занимались её выделкой из дерева и раскраской, достигая больших высот. Заезжие купцы потом продавали эти деревянные детские игрушки по всей округе, а близость к Первопрестольной тоже сыграла важную роль в распространении промысла. Уже на Московском торгу поделки перекупали богатые жители столицы, представители боярских родов, придворные. Зафиксировано документами, что именно здесь посадские игрушки, где среди прочих были фигурки животных и наборы солдатиков с миниатюрными копиями домов, приобрели для детей Петра Великого. Покупали расписные диковинки и заезжие иностранцы, увозя их потом в Европу.
Мастера старались предложить игрушки на любой кошелёк. Например, у дешёвых кукол одежду рисовали или приклеивали. Куклы подороже одевали в дорогие и прочные костюмы. Вершиной же были нарядные красавицы, чьи платья шили из шёлка, атласа и батиста, отделывая вычурными кружевами. Появилась даже специальность – одевальщица кукол. К началу ХХ века здесь производили около полутора сотен различных кукол в национальных одеждах. Однако фабричное производство, с которым объёмами кустари конкурировать не могли, сильно подкосило промысел, который захирел к началу Первой мировой войны. После революции новая власть не только решила восстановить производство, но и превратило Серигиев Посад (в те годы – Загорск) в своеобразную «игрушечную столицу» России. Здесь размещались Всесоюзный научно-исследовательский институт игрушки, художественно-промышленный техникум игрушки, Музей игрушки и несколько фабрик, которые работали как над возрождением народных промыслов, так и над выпуском современных игрушек.
С посадскими промыслами долгое время конкурировала Богородская игрушка, происходящая из располагавшегося неподалёку селе Богородское. Её зарождение относят к XVII веку. Самобытность её заключается в том, что работу местных мастеров выделяет не окраска (чем славится загорская игрушка), а оригинальный узор дерева и элементы, созданные искусной резьбой. Большую популярность имели подвижные игрушки, из которых самая известная – это «богородские кузнецы», где мужик и медведь поочерёдно бьют молотами по наковальне. Расцвет местного промысла пришёлся на конец XVIII – начало XIX веков.
Не менее знаменита, чем подмосковные промыслы, городецкая игрушка (г. Городец, Нижегородская область). Основой ранних игрушек служила балбешка (часть полена, чурбашек, чурка, болвашек). Обрубок цилиндрической формы раскалывали пополам, получая плоскость спереди и полукруг сзади. На плоскости резьбой создавали контур фигуры и раскрашивали. Сзади балбешку обстругивали, но без шлифовки или окраски. Получались как человеческие фигуры (барыни, няньки, кормилицы), так и подобия животных (коты, петухи и пр.). Наиболее выделялись поделки села Курцево, но не отставали мастера и близлежащих сёл Новинки, Леденцово или Телячье, где собирали знаменитые «колески»-каталки. Тамошним мастерам из поколения в поколение передавали секреты, как без клея и гвоздей соорудить каталку, чтобы её колёсики свободно крутились, но не слетали. Городецкие мастера использовали контурную плоско-выемчатую резьбу геометрического узора, чтобы создать иллюзию объёма. Раскраска применялась лишь для выделения некоторых углублений. Название «Городецкая игрушка» эти поделки получили, когда город Городец стал административным центром округи. В самом Городце знаменитых коней на колёсиках стали вырезать гораздо позднее.
Как всеобщие сказочные сюжеты, послужившие основой для национальных эпосов, переплетаются и мотивы народных промыслов различных территорий России. Например, среди федосеевской игрушки (Нижегородская область) можно отыскать тех же «богородских кузнецов» или фигурки с типично посадской раскраской. А колёсики здесь, возможно, заимствовали от городецких мастеров. Федосеевская топорно-щепная игрушка имеет нарочито грубые очертания, очарование которым придаёт незатейливый растительный орнамент. Эти игрушки получили ласковое прозвище «балясинка» от слова «баляса», обозначающего забаву или шутку.
Говоря о народной деревянной игрушке, невозможно не вспомнить о матрёшке. Кажется, что семейство расписных кукол, находящихся внутри друг дружки, изобретено давно. Но это не так. Хотя выделка разборных игрушек (например, расписных пасхальных яиц с сюрпризом внутри), действительно, уходит вглубь веков, возраст матрёшки не так уж и велик. Её распространению поспособствовали токарные станки, позволяющие точно подгонять очередную куклу к внутреннему пространству предыдущей. Поэтому начало массового производства матрёшки датируют 1890-ми годами. Почему кукла получила именно такое имя? Скорее всего, из-за широких округлых боков. Полных и дородных женщин часто называли «Матрёна» или ласково «Матрёша». Это прозвище перешло и на куклу. Родоначальниками промысла считают мастерскую «Детское воспитание» (г. Москва) и московский Музей кустарных изделий, тоже имевший свои мастерские. Саму деревянную основу выточил токарь Василий Петрович Звёздочкин. Набор состоял из восьми единиц, вложенных друг в друга. Самой большой была девочка с чёрным петухом, в которой прятались ещё пять расписанных под девочку кукол и один мальчик. А неразборной восьмой куклой был спелёнатый младенец. Несмотря на то, что матрёшка получила в 1900 году приз на международной выставке кустарных ремесел в Париже, производство из-за финансовых неурядиц переехало из Москвы в Сергиев Посад. Но переезд как раз и спас матрёшку. Ведь именно в Загорске при СССР промысел расцвёл.
Разборные деревянные куклы из трёх и более элементов стали такой же привычной деталью квартирной обстановки как знаменитые семь слонов. Матрёшки вместе с деревянными грибами и ёлками входили в состав детских наборов счётного материала (кроме того, разборка и сборка деревянных куколок способствует развитию мелкой моторики рук). Семёновская матрёшка известна не менее Сергиево-Посадской. Её раскраска, как считают искусствоведы, ближе по духу к древнерусской росписи. Семёновскую матрёшку отличают и глубокие задумчивые глаза. А вот черты лица за время производства претерпели эволюцию: раньше она была сердитой, но постепенно научилась и улыбаться. Матрёшки выпускали различные советские предприятия (например, Туринская фабрика детской игрушки). Национальные мотивы в росписи заметны на матрёшках Уфы и Сыктывкара. А в Бресте сопрягли свойства двух игрушек, освоив выпуск матрёшек-неваляшек.
Удивительно, что матрёшке немногим больше века, но она успела превратиться в один из самых узнаваемых символов России. Зарубежные туристы стараются прихватить с собой яркую куклу в качестве сувенира. Матрёшечные мастера XXI века удивляют не только росписью, но и вместимостью. В главной матрёшке можно отыскать до 35 её меньших сестёр. Самой вместительной матрёшкой долгое время считалась показанная на выставке «EXPO-70» (г. Осака, Япония), внутри которой находилось более семи десятка фигур (всего 72 позиции). Однако сейчас можно найти сведения, что в фондах Исторического музея хранится стоместная матрёшка. Самый вместительный набор для продажи, куда вошла 51 позиция, изготовили в 2003 году. А самой большой матрёшкой в мире называют тридцатиметровую гигантшу Музея русского творчества в центре китайского города Маньчжурия. Однако она к разборным не относится, а представляет собой корпус здания. Трёхстороння роспись показывает символизированные женские образы русской, монгольской и китайской души.
